Академик Никоненко: донорство органов спасает жизни, но украинцы пока не готовы к благородству. Интервью

Два года назад Верховная Рада приняла действительно историческое решение – унормировала законодательство в сфере трансплантологии органов. В частности, депутаты создали условия для финансирования государством забора и пересадки анатомических материалов от доноров, предоставили украинцам возможность при жизни давать согласие на посмертное донорство, устранили существовавшие на тот момент законодательные коллизии в сфере трансплантологии и урегулировали отдельные составляющие обеспечения предоставления медицинской помощи методом трансплантации.

Насколько законодательные новации улучшили ситуацию с трансплантологией в Украине, которая до 2019 года, по мнению медиков, переживала период стагнации, и сколько жизней удалось спасти за это время? Об этом OBOZREVATEL поинтересовался у известного в Украине и за ее пределами ученого, хирурга и трансплантолога, академика Национальной академии медицинских наук, ректора Запорожской медицинской академии последипломного образования, профессора, доктора медицинских наук Александра Никоненко.

- В Украине уже 2 года действует обновленное законодательство в сфере трансплантологии. Насколько это вообще повлияло на ситуацию? Какие ключевые изменения, которые дали толчок к развитию трансплантологии в Украине, вы фиксируете?

– За 2 года на самом деле очень много сделано. Проведено более 200 трансплантаций. Появились новые центры трансплантации органов. Если до 2019 года их в Украине было 6, то сейчас уже 20. Мы как академия последипломного образования готовим трансплантологов. У нас сейчас заканчивают обучение 12 хирургов из разных регионов Украины, которые проходят 5-месячный цикл обучения. К сожалению, пандемия внесла свои коррективы, и обучение в основном проходит онлайн. Но мы вызываем этих хирургов, они приезжают и принимают участие в операциях, которые мы проводим. Достаточно активно они работают также над теоретической частью: пишут рефераты, участвуют в онлайн-дискуссиях.

До этого мы подготовили 12 или 16 трансплантологов, которые уже включились в работу.

На сегодняшний день Украина еще, конечно, далека от того, чтобы мы вышли на необходимый уровень трансплантации, но за прошедший год, как я уже упоминал, сделано 230 трансплантаций. Это - значительное увеличение по сравнению с предыдущими годами.

– А сколько проводилось операций по трансплантации органов до унормирования законодательства в этой сфере?

– Честно вам скажу: в последние годы это были единичные операции.

– Люди умирали, так и не дождавшись спасения?

– Да.

При этом за последний год проведено более 20 трансплантаций сердца, десятки трансплантаций печени, почек. Поэтому та новая программа и тот пилотный проект, которые полноценно финансируют – а это очень важно! – дали такой прогресс в развитии трансплантации в Украине.

– Но прогресс недостаточный, учитывая, что количество людей, нуждающихся в донорских органах, оценивается в 5 тысяч человек. Откуда, кстати, взялась эта цифра?

– Это приблизительные оценки, базирующиеся на показателях тех стран, где операции по трансплантации давно поставлены на поток и являются стандартным методом лечения, а не чем-то оригинальным или уникальным. Я думаю, в ближайшее время мы, безусловно, этого уровня не достигнем. Но на сегодня уже осуществляется полноценное финансирование трансплантологии. И, что особенно важно – финансируется донорский этап, те центры, где осуществляется забор органов. Они получают дополнительные материальные стимулы, которые перекрывают их расходы.

Раньше общение между центрами трансплантации и донорскими центрами сложно было назвать цивилизованным. Сейчас эту проблему удалось снять. Центры трансплантации получили возможность заключать договора с теми больницами, где возможно появление потенциального донора для трансплантации. И это очень позитивно повлияло на развитие трансплантации в нашей стране.

У нас остаются сложности общения с родственниками погибшего донора. Для их решения на базах забора органов сейчас введены должности трансплант-координаторов, что имеет огромное значение. Кстати, обучение трансплант-координаторы со всей Украины проходили в Запорожской медицинской академии, в него входила и работа с психологом. На протяжении недели они работали с психологом для того, чтобы научиться правильно проводить беседу с родственниками, чтобы не усугублять трагическую ситуацию, которая возникла в результате гибели близкого человека. Это также один из основных моментов.

Пока мы не выходим на нужное количество трансплантаций, в частности, и потому, что украинцы пока еще не полностью готовы к тому, чтобы совершать такой благородный поступок – становиться донорами. Поэтому одна из ключевых задач, которая стоит, в том числе, и перед средствами массовой информации – постоянно информировать общество о положительных моментах трансплантации, о том, что это действительно спасает жизни людей, о благодарности тем родственникам, которые пошли на столь благородный поступок и дали согласие на забор органов… Все это имеет значение.

– Тем не менее, нередки ситуации, когда даже те родственники, которые дали такое согласие – просят не разглашать информацию о своем решении. Почему, как считаете?

– Сейчас это происходит реже – но действительно бывает. Думаю, основная причина в том, что они не всегда видят поддержку и понимание со стороны своих знакомых, окружающих. Были ситуации, когда люди, согласившиеся на посмертный забор органов, сталкивались с осуждением за этот поступок. Поэтому я и говорю, что наше общество в целом пока еще не готово к подобному благородству. И наша общая задача – изменить эту ситуацию. Ведь это одна из основных проблем, уже не медицинская, а социальная, философская, психологическая. Мы вместе должны ее решить. Сейчас народ слишком сконцентрирован на других проблемах, поэтому любая дополнительная тревожная информация вызывает резко отрицательную реакцию. Это надо тоже учитывать.

– Но это ведь не единственная причина – боязнь осуждения, верно? Что еще мешает людям действительно спасать жизни таким образом?

– Тут есть и момент недоверия к нашей медицине.

– Имеете в виду укоренившиеся в обществе страхи, что вместе с развитием трансплантологии может появиться и торговля органами?

– Ну, мифы о торговле органами уже отпали, слава богу. Потому что эти страхи больше всего питали, а иногда и порождали, средства массовой информации. Сейчас, к счастью, эти глупые статьи о каких-то "черных трансплантологах" и о чем-то подобном прекратились.

В Украине нет никакой торговли органами. И быть не может. В нашей стране это невозможно. Уже хотя бы потому, что информация о любой трансплантации сразу становится публичной. В одной такой операции задействовано минимум 20 врачей, часто – больше. Плюс – процесс забора органов, в котором участвует также много людей. О пациенте, который лежит в донорском центре, знают практически все врачи. Поэтому ни о какой "торговле" и речи быть не может.

Страх осуждения, недоверие к отечественной медицине – это, наверное, основные барьеры, мешающие людям принимать решения о донорстве. К тому же, не стоит забывать, что мы все сейчас живем в очень напряженное время. В нашем государстве сегодня существует множество проблем, которые накладывают отпечаток на жизнь каждого гражданина без исключения. И это тоже сказывается на принятии решения.

– Среди новаций законодательных изменений 2019 года – предоставление возможности каждому человеку при жизни дать разрешение на донорство собственных органов после смерти. В декабре же 2021 года законодатели создали предпосылки для создания такой возможности в приложении Дія – что, как они уверяют, упростит предоставление соответствующего согласия для украинцев. В частности, им не придется никуда ходить, чтобы подписать бумажное заявление. Повлияет ли это на количество желающих стать донорами посмертно?

– А сейчас дать согласие на посмертное донорство также не составляет никакой проблемы. Достаточно просто сообщить о своем желании своему семейному врачу. Он передаст эту информацию в ближайший центр трансплантологии, а трансплант-координатор центра уже передаст ее в Киев. И не нужно никуда специально ходить.

– В одном из интервью ранее вы говорили, что операции по пересадке органов за границей, куда раньше отправляли нуждающихся в трансплантации украинцев, стартовали от 70 тысяч долларов и выше…

– Это действительно так. Той же Беларуси, куда раньше часто отправляли пациентов из Украины, государство переплачивало примерно раза в три по сравнению с себестоимостью таких операций. Если же украинцы ехали в Германию – переплата была еще большей. Фактически, наше государство финансировало развитие трансплантации в других странах.

Но сейчас в Украине пациент вообще не платит за трансплантацию. Сейчас мы имеем полное финансирование трансплантологии государством.

– Ольга Богомолец как-то сказала, что в той же Беларуси едва ли не каждая райбольница способна проводить операции по трансплантации почек…

– Ну, это вряд ли. В Беларуси есть несколько центров, которые выполняют трансплантации. Это далеко не каждая больница. Другое дело, что в каждой беларусской больнице, где есть реанимация, созданы условия и предоставлены разрешения на забор органов. Это действительно так.

– У нас с этим пока не так хорошо, верно? Чего не хватает?

– Необходимы определенные условия, определенная аппаратура, должны быть подготовлены врачи, которые квалифицировано проводят диагностику смерти мозга. Для ее проведения нужно особое оборудование, которое у нас имеют далеко не все реанимационные отделения.

– Наверное, оснащение реанимаций этим оборудованием стоит очень дорого?

– На самом деле, не так и дорого. В любом случае, его закупка – это уже не вопрос к государственным органам. Этот вопрос должны решать местные власти.